Так прошло некоторое время. Понял старший брат, что прогадал: он следит за канавой, а муку получает младший брат. Гордость ему не позволила признаться в своей ошибке, и со стыда он решил уйти из родного селения. Шёл он долго, пока не дошёл до ущелья у Верхнего Гвалда, где у родника лежал аждаха.
- Салам алейкум, аждаха! – испугавшись, сказал сын мельника.
- Если бы не моё уважение к саламу, сразу проглотил бы тебя - проворчал аждаха и спросил:
- Ты знаешь сказки или песни?
- Нет, - ответил старший сын мельника и покачал головой.
- Невежи, не знающие сказок и песен, - это добыча зверей, - обрадовался аждаха и мигом проглотил сына мельника.

Второму сыну мельника надоело лежать на крыше мельницы, он тоже понял, что совершил глупость, не согласившись работать сообща. Как и старший брат, он, ничего не сказав, ушёл из селения, дошёл до ущелья, где жил аждаха - и разделил судьбу старшего брата.

- Куда исчезли мои братья? - забеспокоился младший сын мельника. Он не мог спокойно сидеть дома: отвёл воду, остановил мельницу и отправился искать братьев.
Когда сын мельника дошёл до ущелья, он увидел родник, захотел перепрыгнуть через него - и очутился на спине аждахи.
- Салам алейкум, аждаха! – не растерялся младший брат.
- Если бы я не уважал твой салам, проглотил бы тебя,- ответил аждаха.- А знаешь ли ты сказки или песни?
- Как же не знать, ведь я мельник, а мельники знают всё: и песни, и сказки, и разные небылицы - выбирай, что хочешь.
- Ну, у тебя, наверно, не небылицы, а быль, - сказал аждаха.
- Если окажется быль – проглоти меня, а если небылица – не прерывай меня и слушай молча. Если скажешь хоть слово, я вырежу ремень из твоей спины.
- Ладно, если скажу - вырежешь, - согласился аждаха. – Ври хоть полную торбу, а я смолчу.

- Ну, что ж, - говорит сын мельника, давай я расскажу сперва, как я попал к тебе. Я бы не попал, если бы не мои кобылицы. Когда я их пас, было так жарко, что повсюду испарилась вода, и не было травы. Погнал я кобылиц к реке, вижу, она скована льдом. Взял я топор, пробил во льду дыру, - вижу – далеко до воды, не достанут кобылицы. Оторвал я свою голову, опорожнил её и черепом напоил всех кобылиц.

Если реке в ногах так холодно, подумал я, каково должно быть голове реки. Пошёл я к истокам реки, нарубил кустарника, развёл костёр. Реке стало теплее, но от моего костра вспыхнул пожар - загорелась река, занялись берега - и все мои кобылицы убежали.
Схватил я топор, гляжу – в руках одно топорище, а обух сгорел.
Вспомнил я о своей голове - и побежал обратно вниз по реке. Оказалось, что в черепе пчёлы.
Тут сын мельника посмотрел на аждаху, тот хотел было что-то спросить, да вовремя вспомнил о своей спине.

- Ну, что ж, - говорит сын мельника, - кобылицы пропали, а жить надо. Надел я череп на шею и пошел дальше. В Заибе топорищем срубил деревья и сделал себе арбу.
Пошел на охоту, вижу: олени. Швырнул топорище - и двоих оленей убил, мясо их съел, а шкуры повесил на ветки.
Аждаха открыл было рот, но удержался и ничего не сказал.
Сын мельника продолжил:
- Достал я из черепа двух пчёл, а они жужжат и спорят между собой – кто больше мёда запасёт. Подрались пчёлы, и я их еле разнял. Этот спор, говорю, можно и без драки решить, - носите мне сюда мёд, и тогда я посмотрю, кто из вас прав. Начали пчёлы носить мёд и нанесли так много, что у меня обе оленьи шкуры наполнились доверху.
Погрузил я шкуры с мёдом на арбу, в арбу впряг пчёл и поехал.
Вдруг одна из пчёл остановилась - и арба чуть не свернула в пропасть. Поднял я кнут, чтобы стегнуть пчелу, да хвост кнута задел землю, а кнутовище подбросило меня до самого неба.
Ухватился я за тучу, повис над землёй. Туча летит, я за неё руками держусь, вижу – вода. Прыгнул - и очутился у тебя на спине, - там, где мне у тебя ремень вырезать.
- Ну, это ты врёшь! - крикнул аждаха.
- А вру, - так подставляй свою спину! - воскликнул сын мельника.
Аждаха видит, что ничего не поделаешь, - подставил спину.
Вырезал у него сын мельника полосу шкуры, сдирает её до хвоста, видит – в брюхе у аждахи - два его брата. Выручил сын мельника своих братьев, и вернулись они втроём домой. С тех пор братья стали работать вместе на отцовской мельнице.
А аждаха со стыда покинул родник и больше не появлялся в этих местах.